Круглый стол на эту тему состоялся в ВДНХ-Экспо, в рамках экологического форума. Модерировала его Руфина Шагапова, заместитель председателя комитета Государственного Собрания – Курултая Башкортостана по аграрным вопросам, экологии и природопользованию, региональный председатель Совета политической партии «Зеленые». Собравшиеся затронули все аспекты реформы: от платежной дисциплины населения до назревшей проблемы создания инфраструктуры.
О паразитах и прессинге
«Мусорная реформа» провалилась… Такую формулировку в ходе разговора спикеры использовали не раз. Кажется, с каждой новой встречей эксперты и участники рынка поднимают все больше вопросов, да и болевых точек лишь прибавляется. Филюс Яхин, член общественного совета при Минприроды России, невесело констатировал: реформа идет с трудом по всей стране, даже в тех регионах, где ее внедрение поначалу продвигалось опережающими темпами.
Благо в Уфе проблем меньше всего, система вывоза и сбора мусора тут была отлажена и раньше. А вот в остальных районах республики, подотчетных «Спецавтохозяйству по уборке города», все не столь гладко: из более чем 1000 населенных пунктов САХ до сих пор не охватило около 600, хотя изначально намеревалось сделать это еще к 1 апреля. Теперь срок перенесен на 1 июня, и причин тому, по словам заместителя директора регоператора Рината Биккинина, предостаточно. Где-то приступить в работе элементарно не позволяют дороги, где-то — полное отсутствие контейнерных площадок (напомним, организовать места сбора ТКО — обязанность муниципалитетов). Так, если в нашем городе к сегодняшнему дню выявили нехватку 415 новых площадок и 1442 контейнеров, то в муниципальных районах недостает 147 бункеров и свыше 8000 баков. Во многих деревнях и поселках по сей день придерживаются бестарного метода сбора мусора, притом иные жители наотрез отказываются платить, пока не увидят контейнеры.
Кроме того, по данным Биккинина, нет полигонов в Иглинском, Нуримановском, Благоварском и Кармаскалинском районах, поэтому все отходы оттуда перевозят в Черкассы. Конечно, такой вариант сопряжен со значительными расходами, и это проблема. Но! Есть регоператоры, которые даже не обременяют себя вопросами поиска места для складирования ТКО. Скажем, по сведениям председателя Союза экологов РБ Александра Веселова, участвовавшего в рейде по районам Башкортостана, в Мишкино, несмотря на наличие почти пустого полигона (как выяснилось, местные обитатели о нем даже не знают!), мусор вываливают прямо в лесу. В Салавате и Стерлитамаке вообще эксплуатируются незаконные свалки в черте города, тогда как буквально в пяти километрах есть официальный полигон. Веселов ссылается на коммерческие интересы отдельных лиц, а организацию, обслуживающую Кармаскалы, и вовсе называет паразитической: здешние люди платят деньги, но вынуждены сами вывозить отходы на свалку.
И все же, как утверждает и.о. руководителя Росприроднадзора республики Ольга Янчук, работают регоператоры под непрерывным прессингом надзорного ведомства. Проверки начались еще в декабре, до старта реформы, а в скором времени ожидается очередная волна инспекционных визитов уже представителей прокуратуры. Компании штрафуют, призывают срочно исправить положение, однако на какие-то вещи в ведомстве смотрят… сквозь пальцы.
– Все мы понимали, что к реформе республика не готова, но не начинать ее было невозможно. Поэтому нам как надзорному органу приходится закрывать глаза на существующие недоработки, иначе ни регоператоров, ни реформы не будет, и страна останется завалена никому не нужным мусором, — сказала Ольга Янчук.
Пробелов хватает
Почему мусорная «революция» буксует? По мнению Александра Веселова, корни проблемы уходят в законодательство. В нем много противоречий, и каждый трактует положения, как ему вздумается. Хватает и пробелов. К примеру, законом предусмотрена временная (до строительства нормальных полигонов) эксплуатация несанкционированных свалок. Однако правительством до сих пор не утвержден не только перечень таких свалок, но и сам порядок его утверждения, хотя этот вопрос нужно было решить еще полгода назад.
Вторая проблема, считают эксперты, — откровенно слабая экономическая база отрасли. Между тем, по словам Веселова, только на ликвидацию незаконной кучи мусора в Стерлитамаке требуется около 1,5 миллиарда рублей: по нормативу за каждый захороненный кубометр отходов надо отдать 400 рублей. При этом, как подчеркнул спикер, ни одна республиканская свалка не вошла в перечень объектов накопленного вреда для предоставления субсидий из федерального бюджета на ее устранение.
– Система управления ТКО отражает общий уровень социально-экономического развития страны. К сожалению, реформа совпала с кризисными явлениями в экономике, санкциями, отсутствием свободных денег. Платежеспособность населения постепенно снижается. Как восполнить недостаток средств? Как и в любой стране мира: либо за счет налогов, либо за счет платы с населения, – отрезал Филюс Яхин. – Как об источнике финансирования мы много говорим про экологический сбор. Но простой анализ механизма подтвердил: это дополнительный скрытый налог с граждан. Предприятия с удовольствием оплачивают экосбор, но тут же закладывают издержки в стоимость товара. Кстати, в передовых странах, где внедрялась такая система, поступили чуть-чуть по-другому: там не стали придумывать что-то новое, а ввели залоговую стоимость продукта, как когда-то в Советском Союзе. Да, ты оплатил с ценой «надбавку», но у тебя есть прекрасная возможность пойти, сдать тару и вернуть эту сумму. Заодно, если человек видит в схеме выгоду, у него появляется мотивация собирать отходы раздельно.
Также спикеры указали на огрехи в работе самого Минэкологии республики: мол, регоператоров определили поздно, подготовиться не успели, да и территориальные схемы оставляют желать лучшего.
– Мы их создали одними из первых: в тех условиях надо было работать, и мы это сделали. Но если объективно, территориальные схемы действительно надо перерисовывать, – признала изъян Руфина Шагапова.
Население нервируют
Отдельная история – с платой за новую коммунальную услугу. По мнению иных экспертов, она слишком низкая. К примеру, Александр Веселов уверен, что если к осени ее не поднять, то случится провал – отрасль окажется убыточной. Председатель Госкомитета по тарифам республики Светлана Бурдюк в свою очередь сообщила, что компании вправе предъявить информацию о понесенных расходах в ведомство, и тогда их учтут при установлении тарифов на 2021 год. Пока же увеличивать ставку не дадут: по закону в рамках договорных отношений регоператоры могут только снижать плату.
Также она разъяснила, из чего состоит нынешний тариф: целых 70 процентов заложено на один лишь вывоз отходов, 20 – на захоронение «хвостов» и сортировку мусора. Около 7-8 процентов должны покрывать другие издержки регоператора: содержание колл-центра, налоги, иные обязательные платежи. Определенная сумма взимается и за воздействие на окружающую среду. Конечно, было бы логично, если бы сумма включала и средства на инвестиционную программу, но это не так: пока соответствующие траты заложены в тариф только одного регионального оператора, и речь – не о САХ.
В целом же, по словам Бурдюк, сегодняшний тариф в республике – на уровне средних позиций по стране, а увеличился он или снизился по сравнению с предыдущим годом, обсуждению вообще не подлежит, поскольку изменился сам подход к формированию ставки и сопоставлять ее с прежней копеечной платой попросту неуместно.
– Люди готовы платить и больше, — уверена глава комитета, — был бы виден результат.
Впрочем, о чем в действительности думают люди, можно предположить, ознакомившись со статистикой по сборам. По данным Рината Биккинина, в Уфе показатель колеблется в районе 60-70 процентов. Хуже обстоят дела в посёлках: там за ТКО рассчитываются всего около 40 процентов граждан. У других региональных операторов Башкортостана сборы и вовсе на уровне 20-30 процентов.
А еще спикер озвучил другую нерадужную статистику. С начала года в колл-центр САХ от жителей поступило почти 20000 звонков: чуть больше половины из них касаются неправильных начислений, а около 5000 человек хотели узнать, почему квитанция вообще не пришла. По словам Рината Биккинина, ошибки допущены, поскольку предприятие располагает неактуальной базой данных. В Миграционной службе и Минприроды в доступе отказывают на основании закона о защите персональных данных.
– Законодатель должен был предусмотреть возможность передачи регоператорам сведений из федеральной миграционной службы. Но в существующих условиях они выходили из положения как могли: кто-то покупал, кто-то по друзьям собирал. Вот и получили тысячи жалоб, – рассуждает председатель Союза экологов РБ.
За три месяца справки с реальной информацией о месте проживания в ЕРКЦ передали около 3500 граждан, об отсутствии платежки заявили 396, читает доклад замдиректора САХ. Иным людям счёт приходит на имя умерших родственников. Как выразился Биккинин, таким образом региональный оператор население нервирует, однако даже впоследствии, после обновления базы, ошибки случаться будут: люди переезжают, и это нормально, просто данные надо актуализировать ежемесячно.
Сортировать и перерабатывать
– Цель «мусорной реформы» – формирование современной экологически безопасной отрасли обращения с твёрдыми коммунальными отходами. Мы должны использовать вторсырье на полную мощность, а также научить жителей бережному отношению к природе, – Руфина Шагапова перечислила вроде бы очевидные пункты.
Однако в реальности достичь такой цели, мягко говоря, непросто. Первый вопрос, которым озадачены участники рынка: как приучить народ к селективному сбору отходов. Напомним, что в Уфе соответствующий пилотный проект запустят в мае. Он охватит квартал, ограниченный улицами Гафури, Тукаева, Цюрупы и Коммунистической. В рамках стартового этапа здесь установят 25 контейнерных площадок для раздельного сбора стекла, пластика, бумаги, в зданиях появятся экоурны. Разумеется, донести до жителей необходимость новой системы очень трудно, и неясно, насколько успешным окажется начинание. Однако оставлять все как есть тоже нельзя, пусть даже опираться приходится на местные инициативы.
– На законодательном уровне никаких решений по стимулированию селективного сбора отходов нет. Тут нужно действовать на стыке интересов ФАС, коммунальщиков и Минприроды, но пока это сложно, – заключил Филюс Яхин.
Второй назревший вопрос – куда девать уже отсортированный мусор. В частности, один из вариантов предлагает компания «Русджам», экономически заинтересованная в покупке стеклобоя. По словам представителя завода Раила Бердина, в месяц предприятие готово принимать от 5000 до 10000 тонн отходов. Единственная проблема, и на нее пожаловались предприниматели, имевшие с компанией дело, – критерии чистоты стеклобоя у «Русджама» заоблачные, а платит он мало. По словам Бердина, иного завод себе позволить не в состоянии, поскольку требования к качеству выпускаемой продукции жесткие. Что касается цен, то их диктует рынок. Кстати, сегодня «Русджам» ведет переговоры со «Спецавтохозяйством по уборке города».
Кроме того, на круглом столе упомянули о намерении сотрудничать с сетями продовольственных магазинов: иные готовы предоставить площадку для сбора стеклотары. Имеются планы и по воплощению первого крупного инвестиционного проекта по запуску комплекса по переработке полимеров в Давлекановском районе. Присутствовал на встрече и потенциальный инвестор из Москвы: он готов вложить 5 миллиардов рублей в завод по переработке всех видов вторичного сырья, притом с термической обработкой «хвостов». Кроме площадки и адекватных тарифов, он ничего не просит.
В целом обсуждение темы завершилось на оптимистической ноте. Как отметила Светлана Бурдюк, законодательство позволяет устанавливать тариф как на несортированный мусор, так и на сортированный – выбор должен сделать сам регион. Вполне логично, что второй вариант подразумевает исключение из тарифа расходов на захоронение отходов и платы за негативное воздействие на окружающую среду. Таким образом, при желании ставку реально снизить на 30-35 процентов.
Арина АСТАФЬЕВА.
Фото автора.